Москва и Пушкин

C Москвой и Подмосковьем связан ряд замечательных страниц из жизни великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина. В Москве он родился, здесь прошло его детство. Постоянно наезжая в старую столицу, поэт вращался в кругу московских литераторов, жил интересами передовой части общества. Навещая своих друзей в их подмосковных усадьбах, Пушкин ближе узнал жизнь крепостного крестьянства, познакомился с его тяжким трудом, жизнеутверждающим искусством.

Москва... как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось!

Пушкин горячо любил родину. Во всех произведениях, в своих письмах к родным и друзьям он постоянно говорил о ней. Поэт любил русскую природу, русскую историю, русского человека, которого обессмертил в своих произведениях. В письме к Чаадаеву от 19 октября 1836 г. Пушкин писал: «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков».

Родился Пушкин в Москве и любовь к родному городу пронес через всю свою жизнь, как нечто очень дорогое. Образ древней Москвы органически вошел в творчество великого поэта. Он воспевал великий город и в прозе и в стихах, показал его пейзажи, многие страницы истории.

В Москве и Подмосковье прошло детство Пушкина. Первые впечатления от окружающего, первые отношения с людьми, первые интересы и увлечения, первые пробы пера — все связано со старой столицей и ее окрестностями. Одно из самых сильных воздействий оказала на будущего поэта русская природа, которой он мог наслаждаться с ранних лет во время прогулок в ближние пригороды Москвы или поездок в подмосковные усадьбы.

С наступлением теплых майских дней в старой Москве открывались традиционные весенние многолюдные гулянья, которые проходили в Сокольниках, Останкине, Нескучном. Многие москвичи любили живописные уголки в близлежащих монастырях. Особенным успехом пользовался Симонов монастырь, популярность которого увеличилась после выхода в свет повести Н. М. Карамзина «Бедная Лиза». С тех пор в Симонов монастырь ездили гулять у пруда, в котором будто бы утопилась «поселянка» Лиза.

С высокой горы была видна вся Москва с ее тогда бесчисленными золотыми куполами, дворцами и садами. Внизу расстилались цветущие луга, между которыми текла Москва река, волнуемая легкими веслами рыбачьих лодок. На другом берегу реки виднелась кудрявая дубовая роща. Левее блестели на солнце золотые главы Данилова монастыря, а за ним синели Воробьевы горы, а на юге, почти на краю горизонта рисовались контуры многочисленных построек села Коломенского.

В одном из ранних стихотворных набросков Пушкина упоминаются живописные окрестности одного из монастырей. Кто знает, может быть, это описание Симонова монастыря?

Сияют ветхие главы
Нал монастырскими стенами.
Кругом простерлись по холмам
Вовек не рубленные рощи...

В «Воспоминаниях в Царском селе» Пушкин с грустью говорит о разоренных войной 1812 г. некогда пышных подмосковных усадьбах, где собиралась знать на веселые празднества.

И там, где роскошь обитала,
В тенистых рощах и садах,
Где мирт благоухал, и липа трепетала,
Там ныне угли, пепел, прах.
В часы безмолвные прекрасной летней нощи
Веселье шумное туда не полетит,
Не блещут уж в огнях брега и светлы рощи;
Все мертво, все молчит.

Упоминание в этом стихотворении липы, непременной принадлежности дворянских гнезд, и миртовых деревьев, кадки с которыми в дни празднеств обыкновенно выставляли из оранжерей, а также блистательных иллюминаций доказывает, что поэту все это хорошо известно. Спустя много лет в статье «Путешествие из Москвы в Петербургъ», рассказывая о захирении дворянской Москвы, поэт также вспоминает знакомые ему с детства картины жизни Подмосковья:

«Подмосковные деревни также пусты и печальны. Роговая музыка не гремит в рощах Свирлова и Останкина; плошки и цветные фонари не освещают английских дорожек, ныне заросших травою, а бывало установленных миртовыми и померанцевыми деревьями. Пыльные кулисы домашнего театра тлеют в зале, оставленные после последнего представления французской комедии. Барский дом дряхлеет».

Свирлово, упоминаемое здесь, подмосковная по тем временам усадьба на реке Яузе. Здесь провел лето 1801 — 1803 гг. близкий друг семьи Пушкиных, историк и писатель Н. М. Карамзин. Весьма возможно, что маленького Сашу Пушкина родители брали в гости к Карамзину.

Подмосковная графов Шереметевых Останкино была одним из любимейших мест для прогулок москвичей. Когда-то останкинский дворец-театр блистал огнями, к нему подъезжали кареты знатных гостей, приглашенных из Москвы. На подмостках роскошной сцены выступала крепостная певица Шереметевых Прасковья Ивановна Ковалева-Жемчугова. Но в начале XIX века все изменилось. Шереметевы уехали в Петербург. Театр стоял заколоченный, и только в парке царило оживление.

По широкой, усаженной березами аллее подъезжали кареты, экипажи, дрожки. Из них поддерживаемые выездными лакеями выходили барыни, девицы с гувернантками, маменьки с детьми. Они прохаживались по аллеям великолепного парка, отдыхали в дубовых рощах, гуляли вокруг пруда. На подобные гулянья могли брать и маленького Пушкина. Так будущий поэт знакомился с Подмосковьем еще в первые годы своей жизни. Так он начинал, оценивать прелесть русской природы.

С Москвой, со старой столицей, связано около трети жизни поэта. Здесь прошли не только годы его детства. В Москве Пушкин женился, здесь обрёл свой семейный очаг. В зрелую пору жизни Пушкин был частным гостем Москвы, куда его постоянно тянуло, как в родной дом. Его ждали друзья, литературные встречи, а главное та относительная свобода, которой так отличалась культурная жизнь Москвы от жизни холодного, чопорного Петербурга. В Москве передовая дворянская интеллигенция чувствовала себя дальше от двора и правительства.

Вот почему возвращенный из ссылки осенью 1826 г, Пушкин первые месяцы проводит в Москве. Вот почему в течение десяти последующих лет часто приезжает сюда и подолгу живет. Он все время мечтает навсегда вернуться в родной город, и это стремление не ослабевает и в последние годы жизни поэта. Окруженный светским петербургским обществом, вынужденный бывать при дворе царя, Пушкин мечтает о тихих, уютных переулках старой Москвы, где можно было бы с упоением работать.

Как часто в горестной разлуке,
В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе!

Н.П.Верховская

Читайте также цикл статей о детских годах Пушкина в имении Марии Ганнибал Захарово на литературном портале «Семь заветных слов»

Читайте далее: М.Н. Тихомиров. Последние из рода Калиты